|
|
…p;
…На всех распутьях жизни хлопотливой Я вспоминаю радостно о том, Какою я была всегда счастливой В моей семье, в моем гнезде родном.
* * *
Не могу я от заводей детства Отвести зачарованный взгляд: Там сливалась мелодия сердца И стекающий в воду закат.
Дай мне, лодочник, крепкие весла И лодчонку острее стрелы: Я покину мой маленький остров, Где песчаные пляжи белы.
Заскольжу по опасной стремнине По-над глянцем пологой волны, Не страшась глубины её синей, Не пугаясь её быстрины.
Под ритмичные скрипы уключин Руки вспомнят шершавость вальков. Я увижу отвесные кручи И луга заливных берегов.
И оставит жемчужную россыпь За кормою кильватерный след. Будет падать с размашистых весел Рыжих капелек гаснущий свет…
Меркнут в небе закатные фрески, И опять мне мешают заснуть Беспокойные памяти всплески И её приглашение в путь.
Банный день
На дачах топят бани Вечернею порой. Ложится дым слоями Над тихою рекой.
Дрова трещат-стреляют. Пар знатный – первачок! Водичка ледяная – Тем, кто не новичок.
Ядрёный и душистый, Горячий, как в огне, Берёзовый, пушистый Бьет веник по спине.
Промыта вместе с телом, Скрипя от чистоты, Совсем душа сомлела От банной маеты.
На плечи – полотенце, На стол – горячий чай. Счастливее младенца, Ложись и отдыхай.
И надобно всего-то Для вожделенных мук: Два веника, суббота, Полок и пара рук.
* * *
Я сегодня одна В молчаливости дома. За квадратом окна – Новый день незнакомый.
Птица зорьку поет. Сердце утру открыто, Чистотою высот Рождено и омыто.
В проясненной дали – Горизонта подкова. На кустах каждый лист Серебром окантован.
Травяной непокой. Синь над пиками елей – В одуванчиковой Парашютной метели.
Я не стану спешить. Пусть настроится лира На созвучье души С околдованным миром.
Расплетется мой круг, Деловой и привычный, И откроется вдруг Необычность в обычном.
* * *
Светает. За окном погасли фонари. Как тихая печаль – Дождя невнятный шорох. Благодарю тебя За то, что подарил Тепло своей любви, Оборванной так скоро.
В дождливой кисее Туманное окно. Как тянутся часы Холодного рассвета! Сгореть в одном огне С тобой – не суждено. И клонятся цветы Прощального букета.
Пусть боль моя летит К невидимой звезде. Стихает дождь ночной, Слезой беду оплакав. Останется со мной, Как память о тебе, Опавших лепестков Медвяный слабый запах.
* * *
На мое окно села бабочка отдохнуть, Утомителен ей стремительный летний путь. Заискрились в простой обыденности стекла Синим бархатом отороченные крыла. Осень ранняя, словно пробуя свою власть, Желтым дождиком по верхушкам берез прошлась. Даже сладкое – расставанья горчит вино. На прощание села бабочка на окно.
РУСЬ
Страна столетних сумрачных дубрав,Ромашек полевых,берез плакучих.Мне близко всё:кипрея мягкий нравИ можжевельник –колкий и пахучий.Родная Русь!То стелешь гладь равнин,То разбегаешься по косогорам,Струишьсясеребром речных стремнин,Ласкаешь взорлугов платком узорным.
Люблю я по весне – реки разлив И свежесть васильков – душистым летом. И жаворонка спетый перелив, А больше, может быть, еще не спетый. Твои снега в морозных январяхИ листопадов золотую пору…Раскинулась любимая земляпо вековому вольному простору.
Стрижи
Весь день стремительно и вольно В какой-то радостной игре Скользят стрижи над колокольней В лучистой звонкой синеве.
Без устали свободно реют. Не надо им морей и гор. Им, как и мне, всего милее Прохладный Севера простор.
Им родина – реки обрывы И водной глади полоса, И колокольни молчаливой Ветхозаветная краса.
* * *
Василькового лета вершинаРасслабляющей неги полна. Окантованы маревом синим Земляничные склоны холма.
У реки ветерок осторожный Гладит воду, а луч золотой Непривычно палящего солнца Дышит рядом с прибрежной волной.
И лопочет листва кружевная, Будто хочет мне что-то сказать. Лето дни, как страницы листает, Незаметно идет на закат.
* * *
Хлопочут ласточки перед дождем Над нашею палаткой утром ранним. Наполним чайник, примус разожжем, Пока недолгий летний дождь буянит.
Над нами свил навес сосняк густой. В палатке тихо, пахнет свежим чаем. Оранжевый брезент над головой Нам солнце в день ненастный заменяет.
Мы на краю Земли. Нет никого Вокруг на много-много километров. И всюду небо. Я рукой его Могу потрогать и напиться ветра.
Кричат гортанно чайки-рыбаки, И где-то далеко бормочут грозы, А ночью зажигают огоньки Над нами любознательные звезды.
Лесок и поле, речки говорок – Я с ними – и с тобой – в своей пустыне. Простая жизнь без стрессов и тревог – Её себе мы подарили ныне.
Всё здесь моё – цветы и струи вод. И это всё вот тут, сейчас, сегодня. И дни идут, кораблик наш плывет – Счастливый, очарованный, свободный!
* * * Знойная тишь. Только падают яблоки с веток в саду. В небе флотилию белых корабликов ветры ведут. В шелке травы легкомысленной рощицы – песни цикад. Резвая речка, сверкая, торопится на перекат. Теплое яблоко, сочное самое, я подниму. Словно все лето с покосами пряными в руки возьму. Кажется, ясному дню плодоносному нету конца. Только печалит стеклярусным просверком ночи роса.
* * *
Страдает земля. Пересохла от жажды. Дыханье её горячо. Гроза собиралась уже не однажды, Да, видно, нет силы ещё.
Вот редкими каплями дождик из тучи Закапал и снова затих. Томимому жаждой от капель не лучше! Земля не воскреснет от них.
Ей ливень угоден, чтоб каждую пору Иссохшего тела её Звенящая влага спешила наполнить, Верша назначенье своё.
О, дождь проливной! Ты мне душу очисти. Ты сильный, а значит, ты прав. Сорви, унеси заскорузлые листья И жесть засыхающих трав.
Забуду я жажды удушливой небыль, Чистилища день грозовой. И пропастью станет высокое небо, Прохладною и голубой.
* * *
Часов вечерних пряная прохлада. Лениво дышит летний ветерок. Мне хорошо! Иного и не надо. Такой покой разлит вдоль тех дорог,
Где мы прошли росистым ясным утром, Оставив след, как мету, на траве… Храню я в сердце юности минуты На свежей, полной радости Земле.
Сложилась жизнь. Свершились ожиданья. Но будто въявь я слышу вдалеке Коней в ночном предутреннее ржанье И рыбы плеск в проснувшейся реке.
…А надо мной стихают птичьи трели, Горчит дымок вздремнувшего костра, И золотит вершины древних елей Последняя – закатная – искра.
* * *
Тишина над рекой. Лиловатые лёгкие тени, Бледно-розовый флёр удивительных белых ночей. Он вбирает в себя ароматы опавшей сирени И тревожит слегка влажным запахом летних дождей.
Из-за синих лесов прилетело далёкое эхо. Эхо полузабытых, а может, придуманных дней. Там в березовых снах бродят призраки нежного лета, Лета встречи, в котором мой первый запел соловей.
Почему-то не спится в короткие летние ночи. Соловьиные ночи – любви золотая пора. И смещается время. И юности светлые очи Так ясны и реальны, что, кажется, были вчера.
Но уже освежает прозрачной прохладою воздух. Затухает лазурь незабудок в тумане сыром. Скоро в небе опять засияют осенние звезды, И привычно повиснет луна над осенней водой.
ОСЕНЬ
* * *
Было ли это, иль не было – Яркость осенних огней? Тысяча сказочных небылей – Сполохи жизни моей.
Цепь облаков золотистая, Купола свет и креста. Льется неслышная исповедь – Чистосердечна, проста.
Тайной прохладной, неведанной Вечер лежит по кустам. Звезды открыто и преданно Тянутся к добрым рукам.
Трель остролицего месяца – Водная рябь в серебре. Только тревожные мечутся Тени на старом дворе.
Золото солнечной просини, Ночи небесных огней… О, мои милые Осени! – Сполохи жизни моей.
* * *
Отлюбило, отстрадало, отполынело. Отшумело беспокойною листвой. Лето пылкое сменилось ранним инеем, Величавою осенней тишиной.
Все дорожки, все тропинки поисхожены. Поистоптаны брусничники и мхи. И холодными ветрами словно сожжены Травы сочные – за летние грехи.
Опустели, сникли рощи, обезлюдели. Не заманят увядающей красой. Час закатный с безоглядной, мрачной удалью Из-под туч глядит багровой полосой.
Успокоились, расстались с позолотою Листья жухлые, промокшие насквозь. В одиночестве краснеет за воротами Лишь рябинника тоскующая гроздь.
* * *
Был воздух почти неподвижен и сух В тот вечер пронзительно-синий. Любовь умирала, как тополя пух На тропках безлюдных и длинных.
А было ли счастье – сердец торжество? Что ж так изошло незаметно? А может быть, мы не узнали его В своей суетливости тщетной?
А может, остатки еще сохранить, Вернуть, и сложить, и поправить? Связать узелком безнадежную нить И сорванный парус поставить?
Нет! Снова в покинутый, выжженный дом С горящей свечой не заходят. В нем тяжко и серо, безрадостно в нем, Заплелся пырей перед входом…
Чадила сквозь занавес грифельных туч Вечернего солнца лампада. А старого тополя медленный пух Все падал, и падал, и падал…
* * *
Вымел душу ветер октября. Дождь частит из облачного сита. Я мольбою с паникою скрытой Не хочу удерживать тебя.
Не пытайся что-то объяснить, Не бывает у любви зарока. Твоего эзопова намека Я пойму уклончивый язык.
Ком в груди – предшественник тоски – Медленно сжимается от боли. Только это вынести бы, только б Спрятать, убаюкать дрожь руки.
Отвернусь. До слез не снизойду… От потери лица застывают – Маска неподвижная, чужая Чувств моих укроет наготу.
Снег падет к исходу октября, Мягко раны он перебинтует, И напомнит истину простую Мимоходом новая заря.
* * *
Заметает буйный ветер След в моей судьбе. Где-то ты живешь на свете, Да не знаю – где?
И, казалось бы, так просто В маревой дали Тот опасный перекресток Мы пересекли.
Но накрылась тучей черной Светлая вода. И теперь бегут, как волны, Быстрые года.
Угасая, меркнет тихо Желтая заря. Пусть тебя хранит от лиха Звездочка моя.
Пусть тебя беда минует, Обойдет печаль, Пусть окликнет то, былое, Словно невзначай.
После горького недуга Ты со мной опять. Мы расстались, чтоб друг друга Долго вспоминать.
Палитра осени
Закончил под ногами листопад Минуты яркой жизни беззаботной. Да, короток осенний маскарад. Смывает дождь остатки позолоты.
И мокрые потухшие сады Под гнетом нависающего неба В предчувствии спасительного снега Глядят в затосковавшие пруды.
Дождей неторопливая пора – Недолгое, раздумчивое время. И скоро, к снегу, полное добра, Падет на землю вызревшее семя.
В такое время, мудрости полна, Возносится неслышная молитва… Душе, как искупление, нужна Предзимних дней неяркая палитра.
* * *
Дождем угрюмым станет ливень светлый. К подножью рощи листопад стечет. Положишь ты листок осенней меди Закладкой в мою книжечку стихов.
Пусть лист горит прощальным мягким светом И горечью осенней отдает, Но для меня он будет пахнуть летом, Когда был так бездонен небосвод,
Когда бутоны лилий раскрывались, И клевером заросший косогор Ковром сиял и в золотистой дали Терял свой фиолетовый узор.
Неспешно лето двигалось к закату, Во ржи цвели прохладно васильки, Плескалась молодь рыб на перекате У обмелевшей без дождей реки…
Не загрущу, то лето вспоминая Под желтых листьев медленный полет. Пусть наша встреча – краткая такая – Без огорчений в прошлое уйдет.
* * *
Не было рассветов. Не было цветов. И не стал заветным Омутом исток.
И о том я знаю Не по ворожбе – Есть душа другая На пути к тебе.
Есть ручьи другие У другой весны, И глаза иные От огня хмельны.
Вспенил ты, как ветер, Вскользь мою волну. Тронул легкий трепет Ждущую струну.
Но не вспыхнул светом, Не коснулся уст. В сердце несогретом Поселилась грусть.
Что ж, на небе добром Не зажглась звезда. Нет на вечных тропах Нашего следа.
Романс
Сад осенний, туманный, Сад мечтаний моих В ожиданьи обманном Затаился, затих.
Ни движенья, ни крика. Смялся яблонь наряд. Листья падают тихо, По земле шелестят.
Летних встреч откровенья Заблудились в саду, Утонули в осеннем Потемневшем пруду.
К одинокой скамейке Лист намокший прилип. Утомленною змейкой Вдаль тропинка бежит.
Ах, тропинка, тропинка! Где ж запуталась ты? У знакомой осинки Затерялись следы.
Сад осенний, туманный, Сад мечтаний моих…
* * *
Блуждает по проселкам Осень В измятом платье, босиком. Стучит в окно, приюта просит – Насквозь промокла под дождем.
Открою дверь и благосклонно Пущу её в тепло жилья. И каждый лист в своих ладонях Согрею и расправлю я.
Пусть за окном темно и мрачно, Топочет дождь и ветер зол – В кувшин налью воды прозрачной И Осень приглашу за стол.
И с благодарностью за это Моё ненастное жильё Янтарь осеннего букета Червонным золотом зальет.
* * *
Сжигая день, садится солнце в тучу: Наутро будет ветер или дождь. А для меня и нынче день не лучший: Я чувствую, ты больше не придешь.
И не взорвется тишина от стука, И телефон не вздрогнет от звонка. Бессонная, терзающая мука. Бездонная полночная тоска.
А утром – утром сбудется примета. Забарабанит в подоконник дождь. И ветер будет буйствовать отпето, Показывая норов свой и мощь.
И вместе с ливнем, с ветром, с непогодой Я выплесну и муку, и тоску. И, взбунтовавшись заодно с природой, Себя от унижения спасу.
* * *
Как красива женщина с печальной Первой серебристостью волос, С мягкими, спокойными очами…Много их мне видеть довелось.
Знаю, седина её обманна. Скрыт, но не погас еще огонь, Хоть уже знакомо, как он ранит, Как приносит горести и боль.
Стала и мудрее и терпимей К ветреным превратностям судьбы. Ей не «в стать» выдумывать причины, Сыпать оправданья и мольбы.
Подросли и разлетелись дети Из гнезда – у каждого свой путь. А она живет в своих рассветах, И пора бы сесть и отдохнуть.
Незаметно подступила осень. Удалась ли жизнь, не удалась, Но она своих забот не бросит – Внуками семья обзавелась.
Снова расцветет, помолодеет – Свет в глазах, румянец на щеках. Для любви опять настало время, Но объект спит сладко на руках.
* * *
День рожденья – осенняя грусть. Отшумела пора листопада. Лед на лужицах утром и хруст Под ногами, и тусклы наряды.
День рожденья – осенняя грусть. Тороплива пора увяданья. Сколько раз я к тебе возвращусь? Сколько раз состоится свиданье?
Мне подарок – осенний каприз – Эти ясно-хрустальные звуки. Запоздавший березовый лист Отрешенно планирует в руки.
Снеговых облаков паруса. В вазе – роз налитые бутоны. И далеких родных голоса – В верной трубке моей телефонной.
День рожденья – осенняя грусть…
Архангельску
Свинцовая река под каменным мостом.Рвет ветер темных туч причудливые клочья. Суровый город мой в величии седом Раскинулся в огнях прибеломорской ночи.
Ты равно дорог мне в сверкающих снегах И в ласковых дождях разнеженного лета, И в тусклых – вот таких – размытых сентябрях, Когда в сырую хмарь так долго жду рассвета.
Смывает тихий дождь твоих морщинок сеть И мелким серебром на тротуары сеет, Любуюсь я – как ты умеешь молодеть В сиянии рябин на улицах осенних.
* * *
Нас бросает по свету внезапная прихоть. Покидаем бездумно мы землю отцов, Но протянуты сотни невидимых нитей И они нас влекут на родное крыльцо.
…Убегает к реке переулок знакомый. На дощатом мосту – стук моих каблуков. Отпускная пора – наконец-то, я дома! – Двор и детства река, и покой берегов.
Как и в прежние дни, бродит солнце по крышам, А над ними лазурь рассекают стрижи. И, как раньше, отец напевает чуть слышно, И лежат на столе перед ним чертежи.
Здесь не видят усталых морщинок на лицах, Не считают седин в прядях наших волос. Дела нет никому до недетских амбиций, До больных честолюбий, заслуг и постов.
Здесь лишь прозвищем нежным меня называют И заботливо утренний сон берегут. Здесь негромкая речь, неизменно простая, И привычный уклад, и привычный уют.
А в назначенный час в суматохе вокзальной, Отсекая безоблачной жизни главу, Мы прощаемся, но, время опережая, Я надеждой на новую встречу живу.
* * *
О, речка памяти моей, Мне ведомы твои глубины! Видны в них анфилады дней И лица милые любимых.
Вы здесь, пропавшие мои, Ушедшие в иные дали – Ко мне обратно вы пришли Рекой моих воспоминаний.
Листая памяти тетрадь, Идя повторно путь немалый, Чтоб годы горькие изъять, Сознанье воды фильтровало.
И вот – исчезли вдалеке Ошибки все и прегрешенья, Ко мне вернулось по реке Лишь то, что дарит утешенье.
О, речка памяти моей, Ты не скудеешь и доныне. Ты – светлый всплеск цветущих дней В моей безрадостной пустыне.
Ностальгия
Неторопливая луна, Бледнея, бродит в тучах мрачных. В безмолвной комнате без сна В подушку мокрую я плачу.
И, утомленная, к утру Глаза усталые прикрою – И словно с прошлым говорю, И будто слышу я былое:
У пристани басы судов И беспокойных чаек крики; Лаская гальку берегов, Волна отбрасывает блики.
Я вижу вольную реку, Залив от солнца ярко-алый, И дом родной на берегу Петром прорытого канала…
Ночною гулкою порой Потерь приходит осознанье. Полынной горечи слезой Приправлены воспоминанья.
Вернется утром солнца свет. И лица рядом – не чужие. Но по ночам, на склоне лет, Взрывает сердце ностальгия.
* * *
В березовом лесу багрянца звон И легкий шепот грусти сентябрёвой. Все ниже и тусклей на полутон Опушки золотистая подкова.
То дождь нетерпеливый налетит, То треплет ветер огненные листья… И мечутся холодные костры, Сверкают, как цыганские мониста.
Березовая роща в сентябре – Усталых глаз короткая услада. Но гасит осень в моросящей мгле Прощальные зарницы листопада.
* * *
Так погода переменчива: То дождит, то вызвездит. Или землю беззастенчиво Мокрым снегом выстелит.
Уж давно пруды печальные Лебеди оставили. Кружат голуби отчаянно, Да вороны стаями.
Лес продрог. Кусты над берегом – Темные, притихшие. Лишь одни кричат потерянно Поезда осипшие.
Ночью пасмурною, черною В пору безответную Вспомню я свою черемуху В белый цвет одетую.
СМЯТЕНИЕ
Суматошное время. Кресты, образа В золоченых окладах украсили стены. Смотрят взором смиренным святые глаза. А действительность – взглядом голодной гиены.
Где главу преклонить? Пуст растерянный мир. Трудно даже в себя непристрастно вглядеться. Не один уж развенчан и свергнут кумир. С перебоями бьется усталое сердце.
Всё смешалось во мне. И саднит, и болит Чувств и мыслей неправедных переплетенье, Тяжесть ввысь вознесенных смятенных молитв И языческих предков неясные тени.
Их единым порывом с души не сорвать. В суете не услышать заветное слово. Без усилий души не сойдет благодать – Слишком много грехов, слишком крепки оковы.
Где та ниточка, что меня держит теперь? Где та грань, за которой меняется время? Без ключа не откроется скрытая дверь. Но доступен ли ключ мне в моем нетерпеньи?
Видно время моё всё ещё не пришло. Между прошлым и будущим я разрываюсь. Неспокойно на свете, свирепствует зло. Перед кем я без истинной веры покаюсь?
Так тревожно от воя холодных ветров. Неуютно душе – из огня, да в полымя. Из глубоких времён, от святых родников Пусть быстрее река очищения хлынет.
Дай мне руку земную, небесный огонь! Длинен путь и тернист: от грехов к покаянью. Пусть проходит тепло из ладони в ладонь, Пусть святится любое земное страданье!
* * *
А земля остыла в ноябре. Осень леденеет в заоконье. Но не побелело на дворе, Голые деревья ветер клонит.
Грусть томит, становится тоской. Жизнь струится вдоль обочин. Мимо. То ли снег туманит над рекой. То ли дали застилает дымом.
Неужели мой рожденья час Был таким же серым и угрюмым? Для чего, зачем в который раз Душу я отягощаю думой?
Светлое давно все позади. Впереди – провал пещеры темной. Не прошу я: «Время погоди!», Пусть оно простой готовит челн мой.
Поплыву по речке, где шуга Может уж идет, да плохо видно, И прощу извечного врага, Изгоню из сердца все обиды.
Но сейчас, в ненастном ноябре, Нет, еще не будет места тризне! День грустит, но на моем столе Хризантемы солнечные брызги.
* * *
В Подмосковье бушует кленовая осень. Отцветают последние теплые дни. Листья вьюгою ветер бедовый разносит. Словно в золоте, рощи купаются в них.
Мне отрадно блуждать под кленовой метелью По тропинкам, покрытым парчовым листом. Я любуюсь часами на яркую прелесть – На деревья все в бронзовом и золотом.
Утопает душа в торжестве листопада. Тихо гасит огни карнавальная ночь. И сменяет бравурный напев – серенада Под покровом примолкших, темнеющих рощ.
А под утро дождем умываются клены, И опять, словно пламенем, роща горит. И завидуют ей строй каштанов зеленых И ряды целомудренных девственниц-лип.
А рассеется туча и, кленам на радость, Вспыхнут капельки солнца в студеной воде. Под речным ветерком карусель листопада Засверкает в нарядно… Продолжение » |